О фильме «Невестка» 1971

Прежде, чем перейти к анализу кинематографической образности, составляющей особенности этого фильма, хочу обратить внимание на несколько обстоятельств скорее фактического, нежели эстетического свойства.

Фильм «Невестка» — дебют кинорежиссера Нарлиева, который ранее достаточно работал в кино в качестве оператора. Он снимал картины вместе с интереснейшим режиссером Булатом Мансуровым. Связь с прошлыми своими работами у Нарлиева чувствуется постоянно. Не следует, впрочем, думать, что эта связь может быть названа лишь коротко: следование уже достигнутому. Нет, нередко чувствуется, что Нарлиев, будто зная, как ту или иную сцену снял бы Мансуров, делает ее намеренно по-другому, по-своему. Однако и в таком отталкивании, в нахождении своего собственного пути постоянно ощущается живое отношение Нарлиева к творчеству своего коллеги, к манере его мышления на экране, к способу кинематографического повествования.

Взявшись впервые за постановку фильма, Ходжакули Нарлиев решился поставить перед собой и другую трудную задачу — написать сценарий картины. В этой работе он стремился, чтобы «Невестка» с полным правом рассматривалась как его авторская вещь, в которой все — от темы до нюансов изобразительного строя — служило бы свидетельством его художественных пристрастий, его отношения к жизни, к ее проблемам.

Режиссер-дебютант, решивший непременно написать для себя сценарий, остановился при этом на теме, не раз и не два использованной в фильмах последних лет. Это тема чувств женщины, продолжающей в послевоенное время ждать своего любимого, не вернувшегося с фронта. Тема ее судьбы среди людей, чужих и близких. Следует заметить, что у некоторых авторов фильмов эта тема, звучавшая слишком уж ригористически, постепенно стала терять черты подлинности, обретая почти что символический смысл. Когда мы видим на экране молодую, красивую, полную сил женщину, которая — как бы в укор живым — и мыслями своими и чувствами обращена лишь в прошлое, начинает казаться, что героиня фильма более озабочена стремлением преподать нам урок верности, нежели желанием жить этим чувством.

Первое мое ощущение и от этого фильма было именно таким: зачем, думал я, автор поставил перед своей героиней препятствие, которое она не может — да и не хочет — преодолеть? Зачем он отрезает ей все пути к достижению нового счастья, зачем обрекает ее жить чужими радостями и заботами, чужой жизнью?! Позиция автора, который во всем остальном не навязывает зрителям своих мнений, ведет повествование весьма тактично, немногословно, — здесь, в этом вопросе, становится воинственной и недвусмысленной. В нескольких сценах — и там, где к героине фильма приезжает ее брат и говорит, что отец просит ее вернуться домой, что ее сватают, и там, где этот же разговор с нею затевает ее свекор, и в финале, когда героиня нянчит чужого ребенка и испытывает от этого горькую радость — ведь она лишена радости материнства, — Нарлиев подчеркивает, что его героиня сделала свой выбор и не отойдет от него ни на йоту.

Сначала упорство героини фильма (и, естественно, автора) вызывает противодействие. Невольно думаешь, что Огулькейик не волей жизни, а волей автора находится под магическим воздействием постоянных видений, в которых ей представляется ее муж Мурад, будто бы вернувшийся с фронта живым, празднующим с нею свое возвращение и т. д. Но затем, чем более вживаешься в этот характер, чем больше понимаешь конкретные условия существования, в которых она находится, тем яснее становится, что позиция Огулькейик не самоотрешение и не поза в назидание окружающим.

В отличие от тех героинь, которые в других фильмах проносили свою верность павшему воину только лишь как нравственную позицию, героиня «Невестки» принимает решения, мотивированные и чувствами и жизненной необходимостью. Действие фильма происходит далеко в пустыне, где живет Огулькейик вдвоем со своим старым свекром, пастухом, и она дорога ему не только как память о погибшем сыне, она нужна как хозяйка в доме, как помощница в нелегком труде, как терпеливый лекарь. Шлюхи тольятти индивидуалки Интим в городе.