Около ворот стояла машина этой команды

«Будучи глубоко уверенным в том, что законы должны соблюдать все советские граждане независимо от их положения в обществе, прошу разобраться в этом инциденте».

Сейчас, когда откипели страсти вокруг этого события, а должностные лица уже не думают над тем, как наиболее удачно составить ту или иную формулировку в ответе в вышестоящие органы, есть возможность не спеша проанализировать ситуацию, в которой просит разобраться старший охотовед Белоомутского охотхозяйства Московского областного общества охотников и рыболовов А. В. Алексеев.

2 января в 7 часов утра Алексеев был уже на работе в конторе охотхозяйства. В этот день, как сказал ему директор охотхозяйства Бартенев В. Н., который тоже пришел рано, на охоту на лося приедет команда совпартакти-ва Луховицкого района. И почти шепотом директор произнес, что в команде будет и «сам», что означало первый секретарь райкома партии Исаенков А. И.

В охотхозяйстве так уж повелось, что эту команду обслуживает старший егерь Соловьев В. И. Документы на право охоты Соловьеву вручил лично Бартенев. Выполнив эту работу, Бартенев настойчиво стал звать Алексеева уехать домой. Алексеев согласился. Тем более в этот день он должен был составлять отчеты, над которыми можно работать и дома.

Бартенев на машине отвез его прямо к крыльцу. Работая над отчетами, Алексеев как-то неожиданно вспомнил случайно услышанные обрывки фраз в разговоре между Бартеневым и Соловьевым. Речь шла, как можно было догадаться, об охоте на территории, изъятой из охотпользования.

Так и есть. Следы машин привели прямо к закрытым воротам и продолжались за ними. Значит, кто-то их открыл, пропустил машину, а затем закрыл (как потом было установлено, это сделал лесничий Белоомутского лесничества Беленовский Г. А., имевший ключи от замка).

Около ворот одиноко стояла еще одна машина этой команды, УАЗик, принадлежащий Луховицкому ремонтно-техническому предприятию. За рулем машины мирно дремал водитель Зайцев С. В. Алексеев с Лаловым решили здесь, в машине, подождать возвращения команды и разобраться, почему охота проводится на изъятой из охотпользования территории.

Уже в темноте, около 5 часов, с внутренней стороны закрытой территории подъехала машина «Урал». Из кабины вышел мужчина, решительно подошел к воротам, открыл замок на них, распахнул, пропустил машину и ворота за ней закрыл. От «Урала» отделились четверо, подошли к УАЗику. В их движениях чувствовались уверенность, но и усталость. Алексеев спросил у них, кто здесь старший. Кто-то из четверых кивнул на «Урал», что, дескать, он там. Алексеев подошел к машине, открыл дверь будки. На полу на шкуре лежала груда мяса, здесь же была голова лося. В будке среди других охотников находился и Соловьев, у которого Алексеев попросил документы на право охоты. Что предъявил Соловьев? Спортивную лицензию на лося, выданную в Луховицкое охотхозяйство.

Не надо было быть специалистом в области криминалистики, чтобы рассмотреть подделку даты, по которую действительна лицензия. Кроме того, даже название Луховицкого охотхозяйства, в которое она выдана, исправлено и хорошо просматривается, что ранее она была выдана в Коломенское охотхозяйство. Контролирующим лицом в лицензии был указан Злобин Б. Н., директор Луховицкого мехлесхоза. Выдана лицензия Крюкову Н. И., директору Луховицкого консервного завода.

Во-вторых, в п. 25 этой же Инструкции сказано, что перераспределение лицензий между охотхозяйствами входит в компетенцию госохотинспекций, причем должно быть их письменное разрешение. В данном же случае по лицензии, исправленной на Луховицкое охотхозяйство, команда охотников находилась на территории Белоомутского охотхозяйства.

И, в-третьих, в нарушение пп. 22 и 47 Инструкции после отстрела лося лицензия закрыта не была. Кроме того, охота проводилась без путевки. Ее чистый бланк находился у Соловьева. Кафе с оригинальной концепцией от Макса Полякова